Электричество отпустили на рынок. Конкуренция даст стимул модернизации отрасли
Правительство наконец приняло пакет документов, решающих историческую задачу: рынок электроэнергии в России становится конкурентным. Это будет происходить постепенно, но началось уже с 1 сентября: рядом с электроэнергией, цену на которую регулирует государство, появилась энергия по свободной цене. В чем суть новой модели? Не приведет ли она к росту тарифов для населения? Об этом рассказывает член правления РАО «ЕЭС России» Юрий Удальцов.
Российская газета: Сегодня нам с вами придется говорить об очень сложных вещах, но так, чтобы сделать их понятными нашим читателям. Начнем с главного - чем новая модель отличается от старой?
Юрий Удальцов: В прежней модели оптового рынка тоже были два сектора. В одном электроэнергия продавалась по регулируемым ценам, в другом - вроде как по свободным. Но поскольку потребителю разрешалось по своему усмотрению переходить из одного сектора в другой, то цена в свободном секторе никогда не была выше, чем государственный тариф. Потребители покупали электроэнергию в свободном секторе, только если цена там была ниже. В противном случае возвращались к регулируемым ценам. При этом в обоих секторах цена на электроэнергию не отличалась по времени суток. А это никакой не рынок, ведь ясно, что ночью электроэнергия должна быть дешевле, а в пики нагрузки цена растет, как на любой другой товар при росте спроса. Соответственно, не создавались стимулы для потребителей распределять свою нагрузку по часам дня, не было ценового сигнала для производителей, что выгоднее работать на пике нагрузки.
Новая модель кардинально изменит ситуацию, начиная с 2007 года. Потребитель может закупать по регулируемой цене не больше 95 процентов потребляемой электроэнергии, остальное - на свободном рынке. Поскольку вернуться в регулируемый сегмент нельзя, то диапазон цен в конкурентном секторе не ограничен гостарифом. Значение имеет только соотношение спроса и предложения. Соответственно, идут правильные ценовые сигналы - ночью энергия дешевле, в пики - дороже, и это видно уже по первым торгам по новым правилам.
РГ: Если ставить вопрос по-крупному, что новая модель энергорынка дает стране?
Удальцов: В первую очередь - набор понятных сигналов: где нужно строить новые электростанции, какой мощности и сколько будет стоить электроэнергия. В последние два-три года выявляется проблема - новые инвестиционные проекты в промышленности ориентируются на старые механизмы формирования цен на электроэнергию. Есть риск, что если государство кардинально меняет тарифную политику, то выяснится, что эти проекты неокупаемы. Очень важно создать правильное представление тех, кто принимает инвестиционные решения, о том, сколько будет стоить электроэнергия через несколько лет.
Второй плюс для экономики - новая модель дает возможность покупателям и поставщикам выходить на долгосрочные отношения. Этого очень хотели и промышленники, и энергетики. И нам трудно строить станции, если мы не понимаем объем потребления в будущем, и им трудно строить заводы, если у них нет контракта на поставку электроэнергии.
Третье, и самое главное, в энергетике существенно повышаются возможности распределения топливных ресурсов. Например, в рамках регулируемого договора у электростанции есть обязательство поставить покупателю определенный объем электроэнергии. поставить, а не произвести самому. Т.е. если у производителя высокие издержки и себестоимость энергии, он может в некоторых случаях просто купить нужный объем у другого, более дешевого поставщика, и продать его потребителю. Таким образом, не слишком эффективные станции не будут понапрасну жечь топливо, что в масштабах страны означает его более эффективное распределение и экономию. Это важно для России, где энергоемкость ВВП в 3 раза выше.
Даже в рамках регулируемых договоров электростанциям выгодно снижать издержки - маржа становится прибылью. В прежней модели усилия были направлены не на экономию как таковую, а на то, чтобы доказать регулирующему органу оправданность своих издержек.
РГ: А не подстегнет ли конкурентный рынок массовое банкротство неэффективных электростанций?
Удальцов: На горизонте ближайших лет я этого не предвижу. В ряде регионов страны наметился дефицит мощности, и при пиковых нагрузках задействуются все станции.
Другое дело, что конкуренция может заставить собственников и менеджмент таких станций приступить к их модернизации, внедрению нового экономичного оборудования. С этой точки зрения влияние конкуренции благотворно, потому что в прежней модели оптового рынка станциям это было не нужно - хоть высокая себестоимость, хоть нет, рентабельность от этого, по сути, не меняется.
РГ: До конца 2006 г. 95% электроэнергии будет продаваться на оптовом рынке в рамках регулируемых договоров. Что дальше? Как будет происходить сокращение доли регулируемых договоров и расширение конкурентного сектора?
Удальцов: Единственное решение, которое принято, - о 5-процентной либерализации рынка в 2007 году. В дальнейшем правительство будет принимать постановления, где закрепляются темпы либерализации на каждый год. Диапазон - прирост конкурентного сектора не менее чем на 5 и не более 15 процентов в год. Правительство, проанализировав развитие событий и оценив риски, будет принимать решение об ускорении или замедлении этого процесса.
РГ: Насколько в результате либерализации поднимутся цены на оптовом рынке электроэнергии?
Удальцов: При таком плавном переходе к свободным ценам сильного роста мы не ожидаем. Сама по себе либерализация не повод для скачка цен, если тому нет объективных причин. В любом сегменте рынка цена на электроэнергию сильно зависит от цен на топливо и уровня электропотребления. В России сейчас и потребление растет, и топливо дорожает. В регулируемых тарифах рано или поздно эти факты будут отражены. В этом году «Газпром» не смог поставлять электростанциям РАО газ сверх установленных лимитов, и 5-процентный рост энергопотребления в стране мы закрываем, работая на резервном угле и мазуте, которые стоят в разы дороже. Скажем, тарифы на 2006 г. устанавливались из расчета, что мазут стоит 2500 рублей за тонну, а сейчас он стоит 6000-7000 руб. Дополнительные расходы из-за повышения цен заложены не были. Пока электростанции несут потери, но они уже частично учтены в регулируемых тарифах на 2007 г. Но дело даже не в мазуте - страна не может себе позволить иметь такую низкую внутреннюю цену на газ в течение длительного времени. Он будет дорожать, а вместе с ним электроэнергия, хоть по тарифам, хоть по свободным ценам.
В целом новая конструкция оптового рынка страхует экономику от возможного ценового удара. Пусть вероятность скачка цен мала, исключать ее нельзя. Но в нынешней модели даже невероятный 10-кратный рост цены на электроэнергию в свободном секторе оптового рынка не скажется на экономике катастрофически.
РГ: Расскажите о таком совершенно новом деле, как торговля мощностью.
Удальцов: Человечество стало так зависимо от электричества, что переживает перебои с ним очень болезненно. Чтобы всегда гарантировать энергоснабжение, нужно иметь резервные мощности. Чем больше резервов, тем надежнее, но дороже. Резервные мощности включаются в работу только на пике нагрузки, а могут и не включаться годами, но должны быть готовы к этому в любой момент, иметь квалифицированный персонал, топливо и т.п.
Если распространять конкуренцию только на электроэнергию, вы неминуемо заставляете производителей снижать резерв, по мере роста спроса задействовать все больше своих мощностей. Иными словами, производить как можно больше товара, пока он в цене. Чтобы сохранить резерв мощности на случай, например, аварий или ускоренного роста потребления, создается механизм конкурентной торговли мощностью, где товаром выступает обязательство электростанции предъявить в нужный момент мощность в рабочем состоянии, готовой к нагрузке.
Рынок мощности дает инвесторам правильные сигналы - там, где она стоит дорого, явно дефицит электростанций. Значит, инвестору выгодно в этом узле строить новые.
Кроме того, рынок позволяет включить в процесс управления количеством мощности самих потребителей. Покупатель может подать ценовую заявку не только на потребление какого-то объема электричества, но и наоборот, за отказ от этого. Всегда найдутся потребители, готовые отказаться от потребления в определенные часы, если им заплатят. В таком случае и вводить ограничения для потребителей из-за нехватки мощности не придется.
РГ: В ряде регионов страны зимой ожидается дефицит электричества. Смогут ли предприятия торговать добровольным отказом от потребления мощности?
Удальцов: Этой зимой еще нет, потому что рынок мощности еще не запущен. По оптимистическим планам, правительство может подписать нормативные документы до конца года. Очевидно, торговля мощностью начнется с зимы 2007-2008 годов.
РГ: C либерализацией оптового рынка все ясно. Но мы-то - потребители розничного. Народ, конечно, больше всего волнует, не подскочат ли для него тарифы на свет.
Удальцов: Для населения в течение 3-4 лет не изменится ничего. Электроэнергия населению будет, как и сегодня, продаваться по тарифам, которые регулируются государством. Эти тарифы сейчас заметно ниже экономически обоснованного уровня. В дальнейшем государство должно определиться, будет ли оно сохранять регулируемые тарифы для граждан, но в таком случае должны быть введены дотации для сбытовых компаний. Если произойдет бурный рост реальных доходов населения, то, скорее всего, тарифы для населения вырастут до нормального уровня, но будет введена в действие система адресных дотаций для малоимущих.
РГ: До реформы РАО «ЕЭС России» было понятно, кто отвечает за надежность энергоснабжения. Теперь привычные АО-энерго разделились, и в каждом регионе есть своя генерирующая, сбытовая и сетевая компании. Кто отвечает за потребителя?
Удальцов: В старой системе было понятно, на кого жаловаться. В новой системе поменяется адрес «куда жаловаться». Теперь пунктом приема жалоб становятся ваши сетевые компании. Но на самом деле адрес не главное. Главное, что появляется несколько принципиально новых институтов, гарантирующих надежность. Надежность становится не просто желанной, она становится выгодной. Что касается работы с потребителями, то в каждом регионе выбирается т.н. гарантирующий поставщик - энергосбытовая компания, которая в любом случае обеспечит всем поставки электроэнергии. Не хочет предприятие работать с гарантирующим поставщиком, может перейти к конкурентам, но если там не заладится, ГП его всегда подхватит. Кстати, с населением будут работать только гарантирующие поставщики.
В целом зарождающийся либерализованный рынок стимулирует электростанцию производить, а сетевую компанию передавать электричество без сбоев. Нельзя вечно обеспечивать надежность, вызывая руководителей энергопредприятий «на ковер» к Чубайсу.
Справка «РГ»
С 1.09.2006 г. ранее действующий регулируемый сектор оптового рынка заменен на систему регулируемых двусторонних договоров между производителями и потребителями электроэнергии. Конкурентный сектор преобразован в рынок «на сутки вперед», в котором НП «Администратор торговой системы» проводит конкурентный отбор ценовых заявок поставщиков и покупателей электроэнергии (мощности) за сутки до реальной поставки.
Евгений Арсюхин.